Анатолий Крупнов — “Я остаюсь”

Людей можно помнить по-разному. Какими-то из органов чувств, что даны нам.

Толя Крупнов, он же Крупский, он же, еще так по-разному званный разными друзьями, запоминался сразу и всем существом.
Он был большим музыкантом. Услышав его хоть однажды, уже было не спутать ни с кем. Он был хорошим актером, хотя и в кино, и на сцене, скорее жил, чем играл, и в какой-то момент становился неотделим от героя. Лицо его, озаренное или страдающее, стояло перед глазами еще долго. Он был фантастическим бас-гитаристом – из тех, кого заменить невозможно, просто некем физически, и это слышно до сих пор. Пел до вздувающихся вен. И хотел быть как
Солнце. И оставался, чтобы жить. И все верили: будет, останется. Толя Крупнов умер. Но он остался.

Можно увязнуть в эпитетах, перечисляя, каким он был.
Большой, талантливый, яркий, артистичный, яростный, теплый…
Очень добрый. Очень настоящий. Невозможно представить Крупнова фальшивящим. Он не мог органически. Это касалось не только нот.
Он не играл в загадочного, непонятного, особенного.
Поэтому всем казалось: «Мы его знаем». Одной фразой, движением, жестом Крупнов опровергал это мнимое знание в миг. Он был внезапен, как внезапен любой, кто огромных масштабов и колоссальной внутренней жизни: никогда не угадаешь, что сейчас рванется наружу. Но это всегда было искренне и почти всегда – хорошо.

И было, и будет много воспоминаний, каждый, кто вправе, вспомнит его по-своему. Он продолжает звучать, для многих – камертоном, как и при жизни. Это лучшая память – память сердец тех, кто любил его.

Он был очень большим музыкантом и человеком. Это может вобрать только сердце.

Жизнь Анатолия Крупнова оборвалась внезапно 27 февраля 1997 года. Ему был всего 31 год.

Всего за 10 лет активной творческой деятельности он успел сделать столько, сколько многим не удается за всю жизнь.

Следите за обновлениями на сайте: впереди еще много интересного!

С уважением и любовью,
Команда памяти Крупнова: родные, друзья, коллеги, поклонники

*Прим.: «Если бы тебе при жизни поставили памятник, что бы ты написал на нем?», – спрашивал у Крупнова журналист в одном ТВ-интервью… – «Он был».