Состав:
Анатолий Крупнов – бас-гитара, вокал
Николай Агафошкин – барабаны
Михаил Светлов – гитара (лето – осень 1986, весна 1987 – лето 1988)
Юрий Анисимов – гитара (лето 1986 – весна 1987)
Юрий Алексеев – гитара (осень 1986 – лето 1988)
Музыка: А. Крупнов. Слова: А. Крупнов.
Черные крылья над призрачным миром парят,
Страшно, беззвучно дома и деревья горят,
В прах превратятся ристалища, храмы, дворцы,
Ненависть, зло и безумие смерти творцы.
Все, что останется – пепел и черная гарь,
Мечется смерть – торжествующий грозный звонарь,
Ты не увидишь последний багровый закат
И не услышишь последний гудящий набат.
Припев:
Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Ужас и муки, страданья и страх,
Непобедимого разума крах?
Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Полные муки и боли глаза,
Словно немыслимой скорби слеза?
Ада исчадия вырвались из-под земли,
Милости больше не жди – сожжены корабли.
Ужасы мрака, безмолвие, вечная ночь.
Тени людей улетят с тихим шорохом прочь.
Припев x 2
Музыка: А. Крупнов. Слова: А. Крупнов.
Зло есть зло.
Ты думаешь иначе – тебе повезло,
До сих пор
Ты держишь в руках мой тяжелый топор.
Сколько вас,
Живущих в мире не в первый раз?
Вновь и вновь
Станете вы проливать свою кровь.
Настанет день, наступит миг:
Перед собой увидишь ты мой мрачный лик,
И грянет гром, и черный дым
Опустит занавес над праздником моим.
Будет так!
Будет так!
Играющий жизнью последний дурак.
Каждый день
Видна над землей моя серая тень.
Падай ниц:
Страшен мой взгляд из горящих глазниц.
Сквозь века
Ведет вас к паденью моя рука.
Близится время, мой час настает.
Властно, призывно мой колокол бьет.
Демон сверкающий видится мне,
Все полыхает в дыму и в огне,
В войне!
Музыка: Ю. Алексеев, А. Крупнов. Слова: Ш. Бодлер.
*Прим. директора группы Александра Юрасова: Крупнов впоследствии сожалел о сочинении и исполнении произведения на текст Бодлера «Литании сатане». В момент записи Чёрным Обелиском уже в 1994 году цикла старых произведений периода 86-88 Анатолий намеренно не включил эту песню в сборник.
О мудрейший из Ангелов, дух без порока,
Тот же Бог, но не чтимый, игралище рока,
Вождь изгнанников, жертва неправедных сил,
Побежденный, но ставший сильнее, чем был.
Исцелитель страдальцев, обиженных мститель,
Все изведавший, бездны подземной властитель,
Из любви посылающий в жизни хоть раз
Прокаженным и проклятым радостный час.
Припев:
Сатана, помоги мне в безмерной беде!
Сатана, помоги мне в безмерной беде!
Сатана, помоги мне в безмерной беде!
Сатана, помоги мне в безмерной беде!
Зажигающий смертнику мужеством взор –
Не казнимым, но тем, кто казнит, на позор,
Закрывающий пропасть гигантскою дланью
От сомнамбул, вдоль края бредущих по зданью.
Узнающий в завистливых толщах приметы
Подземелий, где Бог утаил самоцветы,
Сквозь граниты умеющий в недрах прозреть
Арсеналы, где дремлют железо и медь.
Припев.
Давший людям в смешенье селитру и серу,
Чтоб народ облегчил своих горестей меру,
Вызывающий в девушках странным дурманом
Доброту к нищете, сострадание к ранам.
Бунтарей исповедник, отверженных друг,
Покровитель дерзающей мысли и рук,
Отчим тех невиновных, чью правду карая,
Бог-отец и доныне их гонит из рая.
Припев.
Музыка: А. Крупнов. Слова: Ш. Бодлер.
Когда на горизонт, свинцовой мглой закрытый,
Ложится тяжкий день, как тягостная ночь,
И давят небеса, как гробовые плиты,
И сердце этот гнет не в силах превозмочь…
Когда на горизонт, свинцовой мглой закрытый,
Ложится тяжкий день, как тягостная ночь,
И давят небеса, как гробовые плиты,
И сердце этот гнет не в силах превозмочь…
Когда промозглостью загнившего колодца,
Нас давит тяжкий мир, когда в его тисках,
Надежда робкая летучей мышью бьется
И головой о свод колотится впотьмах.
Тогда уходит жизнь, и катафалк огромный
Медлительно плывет в душе моей немой,
И мутная тоска – мой соглядатай темный,
Вонзает черный стяг в склоненный череп мой.
Когда влачат дожди свой невод бесконечный,
Окутывая все тяжелой пеленой,
И скука липкая из глубины сердечной
Бесшумным пауком вползает в мозг больной.
И вдруг колокола, рванувшись в исступленьи,
Истошный долгий вой вздымают в вышину,
Как сонм теней, чье смертное томленье
Упорной жалобой тревожат тишину.
Тогда уходит жизнь, и катафалк огромный
Медлительно плывет в душе моей немой,
И мутная тоска – мой соглядатай темный,
Вонзает черный стяг в склоненный череп мой.
Музыка: Ю. «Ужас» Анисимов, А. Крупнов. Слова: А. Крупнов.
Мрачной ухмылкой ощерился дом,
Улиц горбаты хребты.
Движется время своим чередом,
К полночи близишься ты.
Страх за тобой по пятам семенит,
В серый закутавшись плащ.
В комнате тонкою нитью звенит
Твой истерический плач.
Скалится в окнах зловеще луна;
Ужас владеет тобой.
Страх неизвестного пробуй до дна –
Близится час роковой.
Припев:
Слышится поступь – кто-то идет:
Двери запри на засов.
Близится грозное время – и вот
Слышишь ты бой часов.
Это – полночь!
Полночь! Полночь! Полночь!
В скрюченных пальцах деревьев и пней
Мается чья-то душа.
Время летучих мышей и теней
Стрелки приблизить спешат.
Припев.
Музыка: А. Крупнов. Слова: Ш. Бодлер.
На странном призраке ни признака наряда,
Одна картонная корона с маскарада,
Которая с его костлявым лбом слита,
Загнал конягу он без шпор и без хлыста.
И призрачный Конь Блед под призрачною тучей
Роняет пену с губ, как в приступе падучей,
Две тени врезались в пространство – путь открыт,
И вечность искрами летит из-под копыт.
Он поднял над толпой пылающую шпагу
И гонит по телам поверженным конягу.
Как домовитый князь, свершает он объезд
Погостов без оград, рассыпанных окрест.
Почиют там при свете солнц свинцовых
Народы всех времен – и сгинувших, и новых.
Музыка: А. Крупнов.
Музыка: А. Крупнов. Слова: А. Крупнов.
Память о прошлом недолговечна порой,
Все, что случается, кажется после игрой,
Выбрав из памяти нужное только тебе,
Все остальное отринешь, забыв о судьбе.
Припев:
Память о прошлом – Черный Обелиск!
Память о прошлом – Черный Обелиск!
В выжженном поле черный стоит обелиск,
Полным молчанием он предъявляет прошлому иск.
Символ минувшего ужаса, черный гранит
Напоминанием грозным о прошлом стоит.
Припев.