Эдуард Ратников

Эдуард Ратников (18 июня) – друг семьи Крупновых, концертный промоутер, начинавший в далёком 1987 году свою карьеру в качестве роуди у Анатолия Крупнова в группе «Чёрный Обелиск», а на сегодня – Президент концертного агентства «Talent Concert International» («T.C.I.»). Один из главных организаторов концертов звезд рока в России. Российские концерты Motorhead, Deep Purple, Rammstein, Slayer, Tito & Tarantula, Accept, Limp Bitzkit, Korn, Whitesnake, Nazareth, HIM, Molotov, Garbage, Робби Уильямса, Моби, Демиса Руссоса, Сьюзанн Вега, Гэри Мура, Криса Ри и других грандов рок и поп-музыки – его полная и неоспоримая заслуга.

Эдуард Ратников:

«Я жил в соседнем подъезде с Крупновыми, меня любили и знали все его домашние. Сына Толи, Вовку Крупнова, я возил в коляске и в буквальном смысле слова нянчил на руках… С Толей мы были как братья, очень тесно дружили…»

Интервью Эдуарда Ратникова для м24. «Великое рок-н-ролльное хулиганство Эдуарда Ратникова: схема и анархия».

Подробнее о человеке

Крупнов и потасовки

«…Всякие драки и стычки были тогда обычным делом и редко какой большой концерт или «тусовка» на дискотеке проходили без эксцессов.

Толик был крепким и здоровым парнем, но я не видел его в «гуще событий». Был один случай в ДК Горбунова, когда он бежал со всей толпой драться, но тогда приехала куча милиции, и драка не состоялась.

Думаю, что физическое насилие было ему глубоко противно, и я даже слышал историю, как он не дал сдачи своему приятелю, когда тот напился и попер на него с кулаками. Просто безропотно снес несколько ударов, пока того не оттащили, хотя Толик был и сильнее, и трезвее.

Возможно, эта его врожденная мягкость и человечность, пусть и заключенная в несколько квазимодскую оболочку, обеспечивала устойчивый интерес со стороны определенной части женского пола…»

(Отрывок из воспоминаний «Нечаянная встреча в разорванной судьбе», Андрей Орлис, 2015)

«…Осенью 1986 года мы пересеклись с Крупновым на дне рождении «Рок-лаборатории», который проходил в пионерском лагере под Москвой. Как сейчас помню, все расселись по автобусам, у каждого с собой было на два дня. Наутро в пионерском лагере: были выпиты двухдневные запасы, сожжён бильярд, обоссаны углы, появились нецензурные надписи на стенах, меня с Петей Мамоновым нашли в душе, полуживого.

Потом поход в соседнюю деревню, драка с местными пацанами, похмелье, футбол, «металл» против «новой волны». Мы выиграли, но в бою я вывихнул плечо Толяну. Праздник прошёл, но дружба только окрепла…»

(Отрывок из воспоминаний Александр Петлюра. 2015)

«…У нас было драматическое шоу «Чёрного Обелиска»: с черепами, лазерами. Мурашки по коже бегут. Все относились к этому настолько серьёзно, как к театральной постановке. Толя тогда работал честно и демонически, это вздыбливало волосы у людей. Тогда на фоне этого у нас сложился хороший трудовой коллектив. Вот только скоро Толя начал пить, сильно лажать, и это отражалось на реакции публики и на отношениях с нами…

В 1988 году, во время нашего тура в Молдавию вместе с группой «Шах», в Кишиневском зале «Октомбрия», равнозначного нашему Кремлевскому Дворцу съездов, состоялись концерты. Не помню уже, на котором из шести подряд Толя напился перед дневным концертом так, что давал «петуха» и забывал слова… О вечернем концерте не могло было быть и речи. Весь коллектив был доведен до белого каления, и я, выскочив за несколько минут до начала действия к входу, увидел не вяжущего лыка Крупу в окружении камарильи из поклонниц, которым он раздавал автографы. Я сказал ему все, что я по поводу происходящего думаю, на что в ответ случилось неслыханное. Толя, преступив все рамки дозволенного, начал дерзить, потом просто-таки ткнул мне кулаком в лицо и начал убегать. Меня накрыла волна адреналина, бежать было лень, и навскидку, не целясь, я запустил в него отнятой бутылкой пива. Уж не знаю, что побудило Толика в тот самый момент обернуться, но произошло именно так. Бутылка врезалась ему в лоб, а я, в сердцах, зашел в гримерку и наступил на его бас-гитару, как на дрова. За что мне потом пришлось пожертвовать честно заработанными деньгами… В результате Толик выступал на вечернем концерте с перевязанной головой как красный комиссар на гражданской войне. А на обратном пути Крупнов возвращался в Москву уже бас-гитаристом группы «Шах». Группа же «Черный Обелиск» перестала существовать, а вся эта история обросла слухами и сплетнями. Толик ушел в «Шах» и через пару недель уехал в Германию. «Обелиск» объявил о самороспуске…»

(Отрывок из воспоминаний Эдуард Ратников. «Хулиганы 80». Читать полностью на http://www.soviethooligans.ru/)

«…Это случилось в последний день выступлений, в перерыве между девятым и десятым концертом. Мы все сидели во внутреннем дворе Дворца Съездов, где проходили выступления, и пили пиво. Вдруг один из наших техников набросился на меня с обвинениями, что я где-то «взял» не ту ноту, где-то не «дотянул» припев и т.п. Я тоже вышел из себя. Стал кричать: «Это не твое дело! Я сам разберусь, как мне петь! Ты вообще должен только ручки на пульте крутить!» Слово за слово, до рук дело дошло. Тут я немного «остыл» – ведь мне же еще концерт предстояло играть. Но он никак не унимался. Тогда я предложил ему отойти куда-нибудь, чтобы хоть не при всех разбираться, и мы пошли за какие-то гаражи. Когда до них оставалось дойти метра два, он развернулся, ударил меня бутылкой по голове и убежал. Пока остальные ребята со мной «копались», он прошел за сцену и разнес в щепки мою бас-гитару… Однако последний концерт я все-таки отыграл, позаимствовав гитару у басиста «ШАХА». Пришлось «давать» этакого пирата, завязав голову платком, чтобы кровь не стекала на лицо…

…Я объявил каникулы, – говорит Толик, – потому что мы действительно сильно подустали. Нас уже раздражал даже вид друг друга. Ну, в самом деле: нос к носу совершенно разные люди мотаются по городам практически без перерыва. А если и не мотаются, то один черт, видятся на репетициях. Такого понятия как каникулы у нас до этого вообще не существовало. Мы как начали пахать в 1986, так и поехали. Без роздыху, без отпусков. Это была работа. И работа тяжелая. Сначала было полегче: мы раскручивались, раскручивались. А потом… Потом уже нельзя было свалить на то, что плохое настроение или рука болит. Тебе платят за это деньги – будь любезен их отрабатывать… Перерыв был необходим. И тогда я думал, что месяц-полтора – это как раз нормально. Отдохнем друг от друга… Ну а вышло вот как…»

(Анатолий Крупнов. Отрывок из истории группы «Чёрный Обелиск»)

«Они пошли погулять, а мы, естественно, были в запарке, поскольку занимались подготовкой к концерту. Вдруг кто-то сообщает, что у Крупнова разбита голова и что он, якобы, ни жив ни мертв. Мы схватились за головы: что делать дальше? Появляется Крупнов, с перемотанной головой и – чувствуется – с легким сотрясением мозга, поскольку он казался слегка «тормознутым». Я спрашиваю:

– Ну и что будем делать? Концерт отменять?
– Нет, я буду играть! – отвечает Толик.
– А как же голова? Ты же весь в крови!
– Это будет только для пущего кайфа, чтобы народ возбуждало! Пусть думают, что это – бутафорское.

Вот в этом весь Толик. Другой мог бы сказать: «Ребята, я не могу, меня подстрелили, типа того». Ни фига! Даже будучи ни жив ни мертв, он отбарабанил концерт. Причем нормально отбарабанил, мне как-то не запомнилось, что он «валит» концерт. Воля у него была колоссальная!»

(Отрывок из воспоминаний Евгения Чайко, звукооператора группы «Чёрный Обелиск»)

«…Однажды Толя рассказал, что был на прослушивании одной команды в составе жюри «Рок-лаборатории», которая ему показалась просто невероятно энергетичной, харизматичной. Сами же музыканты вид имели потрясающий – стройные парни с огромными развевающимися хаерами. Когда я их сам увидел с гитарами типа «Урал» и выкованными струнами, то буквально обалдел. Настолько это звучало и выглядело неистово и охрененно! Перед ними нельзя было устоять. Всё верно, это были «Э.С.Т.» – «Электро-Cудорожная Терапия» и ее лидер Жан Сагадеев – сынок профессора востоковедения, очень уважаемого, интеллигентного человека – Артура Сагадеева.

Возьми, например, Тилля Линдеманна из «Rammstein». Он же брутальный зверь, но зверь одухотворенный, в нем есть и что-то доброе, что-то детское, что-то очень чувствительное, но при этом адская сила и харизма. Вот то же самое было и в Толе Крупнове, то же самое было и в Жане Сагадееве. Это и интеллигентность, и какая-то доброта, но при этом неистовая сила! Это то, что делает рок-звезд по-настоящему большими, популярными, востребованными и желанными».

(Фрагмент интервью Алексея Певчева с главой компании T.C.I. «Великое рок-н-ролльное хулиганство Эдуарда Ратникова: схема и анархия»)

Эдуард Ратников: «Мне приходилось пробовать эту жизнь на прочность».
(Отрывок из интервью для М24, автор Алексей Певчев)

«Правда ли, что поначалу обсуждалось участие не «Э.С.Т.», а «Черного Обелиска», но Крупнов разругался с Зосимовым?

– Ты знаешь, мы очень долго с Борисом думали, кто все-таки лучше, и решили, что музыка «Черного Обелиска» довольно сложна, менее музыкальна, более драматична, чем драйвовый «Э.С.Т.». Борис любил обе группы, как своих детей. В конце концов, я в тот момент был менеджером «Э.С.Т.» в большей степени, чем «Обелиска» – это тоже сыграло свою роль…»

«Metallica» – «Enter Sandman» Live Moscow 1991

Клип «Полночь», в котором снялся и Э. Ратников:

«Я остаюсь» – тур по памятным местам Москвы — о2тв: InstaНовости (интервью с Э.Ратниковым, с 0’54)

Э. Ратников в подвалах Солянки, День рождения А. Крупнова (2017), с отметки 2’58: