Максим Аншуков – музыкант, автор и исполнитель, более пятнадцати лет он остается бессменным лидером группы «Ключевая» (c 1997), активно занимается сольной деятельностью (сольные альбомы, проект «ANSHU»).
«КЛЮЧЕВЫЕ ИСТОРИИ»: Крупский
«Я мало кому рассказывал об этой важной вехе в моей жизни. В 1996 году, в бытность мою студентом, я во время летних каникул подрабатывал в кафе «Маяк» барменом -официантом. Располагалось оно в Московском театре им. Вл. Маяковского. Место это было закрытым, гости попадали туда исключительно по спец. приглашениям. По ночам в «Маяке» заседали известные актеры, работники эстрады, деятели ТВ, продюсеры и т.д.
В то время мы только закончили запись дебютного альбома группы «Игрушка из Египта», в которой я тогда играл. И вот однажды после одного из московских концертов ночью в «Маяк» приехал Анатолий Крупнов – человек, которого я безмерно уважал и за «Черный обелиск», и за работу с «Неприкасаемыми». Толя приехал в компании его неизменной спутницы, жены Алины. Было видно, что Толя очень устал, но все равно общался со всеми доброжелательно – как с гостями, так и с нами, официантами. Мне это очень импонировало, ведь артисты – публика такая, к ним на пушечный выстрел не подойдешь. А Толя был другим.Ужасно захотелось показать ему наш материал и узнать, что он скажет. Помню, как взял с собой кассету на очередную смену и, когда Крупнов пришел, попросил его послушать и поделиться своим мнением. Опять-таки поразило то, что он отнесся к моей просьбе с вниманием, и уже при следующей встрече мы зашли в подсобку, где персонал обычно курил, и Толя очень детально… раскатал в пух и прах наше творение! Основной упор сделав на то, что музыку по частям не пишут – нельзя, мол, отдельно писать барабаны, бас и т.д.
«Зерно есть, но выращивать его нужно очень долго». Я внимал и вкушал всю ту информацию, которой он щедро делился. Отдельно льстило мне, что он сам как-то увлекся и при каждой нашей встрече всегда со мной беседовал, давал понять, как нужно относиться к делу, к понятиям «песня», «подача».
Помню, как его внесли в 4 часа утра абсолютно выжатого после выступления на байк-шоу (этот концерт потом часто показывали как последний). Мы играли на бильярде, потом он уснул в подсобке. А я долго сидел и разглядывал его татухи – неудобно было просить их показывать, а тут он был в футболке с коротким рукавом, все было видно. 🙂
Вскоре наступил сентябрь, я уволился и опять приступил к учебе. Тогда я снимал квартиру на Тверской улице в доме Союза композиторов и как-то вечерком вышел за хлебом. Вдруг в переходе, что вел к МХАТу, где в те времена находился клуб «Вудсток», увидел знакомую фигуру – беретка, черная рубашка на поясе завязана узлом.
«Крупский!» – закричал я. Мы обнялись. Оказалось, Толя шел с отстройки перед концертом в кафе попить кофейку. Я составил ему компанию. Болтали, курили его неизменный черный «Житан». Расставаясь, я заметил, что он выглядит очень уставшим. Спросил его: «Толя, как ты будешь сегодня играть концерт в таком состоянии?». Приобняв меня, он сказал: «Мы не имеем права на усталость. Поверь, этого сегодня никто не заметит». Наша встреча оказалась последней.
Толя был творческим, теплым человеком. И появился на моем пути очень вовремя – в пору определения своего предназначения. Музыкант и творец во всем – в поступках, в суждениях, он дал несомненный толчок к дальнейшему развитию. Спасибо ему за это большое!»
(источник)